СТИХИ О РЫЖЕЙ ДВОРНЯГЕ

Хозяин погладил рукою
Лохматую рыжую спину:
- Прощай, брат! Хоть жаль мне, не скрою,
Но все же тебя я покину.

Швырнул под скамейку ошейник
И скрылся под гулким навесом,
Где пестрый людской муравейник
Вливался в вагоны экспресса.

Собака не взвыла ни разу.
И лишь за знакомой спиною
Следили два карие глаза
С почти человечьей тоскою.

Старик у вокзального входа
Сказал:- Что? Оставлен, бедняга?
Эх, будь ты хорошей породы...
А то ведь простая дворняга!

Огонь над трубой заметался,
Взревел паровоз что есть мочи,
На месте, как бык, потоптался
И ринулся в непогодь ночи.

В вагонах, забыв передряги,
Курили, смеялись, дремали...
Тут, видно, о рыжей дворняге
Не думали, не вспоминали.

Не ведал хозяин, что где-то
По шпалам, из сил выбиваясь,
За красным мелькающим светом
Собака бежит задыхаясь!

Споткнувшись, кидается снова,
В кровь лапы о камни разбиты,
Что выпрыгнуть сердце готово
Наружу из пасти раскрытой!

Не ведал хозяин, что силы
Вдруг разом оставили тело,
И, стукнувшись лбом о перила,
Собака под мост полетела...

Труп волны снесли под коряги...
Старик! Ты не знаешь природы:
Ведь может быть тело дворняги,
А сердце - чистейшей пород

Э.Асадов

Судьба иногда похожа
На прелесть весеннего дня:
Страшная женская рожа
Утром встречает меня.

Только совсем не слышит
Приветственные слова;
Я присмотрелся – дышит,
Значит, еще жива.

Но в глазах ни «пока», ни «здрассте»,
Ресницы выросли зря:
Хоть бы… волшебный фломастер
Их подводил втихаря…

Скромно опущены веки,
Бантиком сложен рот;
Странно: в одном человеке
Девушка и урод!..

Безыскусно любое движенье,
Как у дворника на крыльце;
Постоянное раздраженье
И на сердце, и на лице…

Воспевать бы душа не устала
Всю тоску, под которой томлюсь…
Просто толку от этого мало:
Я читать все равно побоюсь…
Автор: Пухлик

Какая прелесть! А нет больше ничего из "Пухлика", Ея?

Вот видите, он не только Пухлик, он еще и стихоплет! Я знала, что цены ему нет!

Ея, отдайте даром, а?

.

Ты сказал мне что я ноль, пытаясь причинить мне боль, да я ноль, я ничто, ну и что?
А ты стоишь у стены, мы друг другу не нужны, ты стоишь и скрипишь кожаным пальто.
Мы ждем развода, мы ждем развода целый час, четыре года ничуть не изменили нас. Мы остались самими собой, ты рвешься в бой ой-ой-ой
Но я не стану биться с тобой, о мой бывший boy)
Ты тоже волосы растил и джинсы рваные носил, но у тебя хватило сил не стать нулем,
А я всегда на посту, я ведь больше не расту, и я лечу в пустоту мучным кулем.
Мы ждем развода, мы ждем развода два часа, проехала мода на длинные волоса.
Мы остались самими собой, ты рвешься в бой ой-ой-ой
А я не стану биться с тобой, о мой бывший boy)
Мы ждем развода, мы ждем развода три часа, проехала мода на длинные волоса.
Мы остались самими собой, ты рвешься в бой ой-ой-ой
А я не стану биться с тобой, о мой бывший lover boy)

Умка

Я всегда твердил, что судьба - игра.
Что зачем нам рыба, раз есть икра.
Что готический стиль победит, как школа,
как способность торчать, избежав укола.
Я сижу у окна. За окном осина.
Я любил немногих. Однако - сильно.

Я считал, что лес - только часть полена.
Что зачем вся дева, если есть колено.
Что, устав от поднятой веком пыли,
русский глаз отдохнёт на эстонском шпиле.
Я сижу у окна. Я помыл посуду.
Я был счастлив здесь, и уже не буду.

Я писал, что в лампочке - ужас пола.
Что любовь, как акт, лишина глагола.
Что не знал Эвклид, что сходя на конус,
вещь обретает не ноль, но Хронос.
Я сижу у окна. Вспоминаю юность.
Улыбнусь порою, порой отплюнусь.

Я сказал, что лист разрушает почку.
И что семя, упавши в дурную почву,
не дает побега; что луг с поляной
есть пример рукоблудья, в Природе данный.
Я сижу у окна, обхватив колени,
в обществе собственной грузной тени.

Моя песня была лишина мотива,
но зато её хором не спеть. Не диво,
что в награду мне за такие речи
своих ног никто не кладёт на плечи.
Я сижу в темноте; как скорый,
море гремит за волнистой шторой.

Гражданин второсортной эпохи, гордо
признаю я товаром второго сорта
свои лучшие мысли, и дням грядущим
я дарю их, как опыт борьбы с удушьем.
Я сижу в темноте. И она не хуже
в комнате, чем темнота снаружи.

Иосиф Бродский

Я уходила от мужчин, и нелюбимых, и любимых,
В косые летние дожди, в чужие вёсны, в чьи-то зимы..
Без слёз гасила огонёк, покинув стынущее ложе,
Когда нечаянный упрёк ожогом рдел на тонкой коже..
Когда сквозь нежность кромкой льда, вдруг проступали нотки фальши...
Я уходила навсегда, упрятав боль свою подальше..
Не дожидаясь мрачных дней, когда пришлось бы так жестоко
На смятом шёлке простыней встречать рассветы одиноко..
Мне не хотелось привыкать, и чьей-то быть привычкой тоже,
И душу ревностью кромсать, взрослеть, и становИться строже..
Я растушёвывала сплин, однообразием томима,
Я уходила от мужчин.. пока ещё была любима..

автор: Елена Садохина

"Пухлику" брависсимо

ОБ'ЯСНЕНИЕ В ЛЮБВИ




Мой друг, мой безумный, мой свет голубой,
Умчалась бы я в понедельник с тобой
Туда, где в классической синей ковбойке
Поет у костра синеглазый ковбой!

Во вторник бы сделалась я мотыльком,
Тебя догнала бы на судне морском.
На мачте бы я трепыхалась до Гавра,
А в Гавре бы шла за тобой босиком!

И в среду не поздно, и в среду могла б
Умчаться туда, где растет баобаб.
Могла бы я стать одуванчиком в среду,
Он чудно летает и духом не слаб.

В четверг замечательно рухнуть в прибой
И вынырнуть где-нибудь рядом с тобой,
Ну, в солнечной Греции, в облачной Швеции,
Обнятьсяч навек и смешаться с толпой.

А в пятницу! В пятницу гуси летят
И лебеди тоже - куда захотят!
На лебеде-гусе тебя догнала бы
В пампасах, где ветры, как воры, свистят!

И даже в субботу не поздно ничуть
Пуститься в такой обольстительный путь
И шепотом в Лувре к тебе обратиться:
"Я - здесь, я - всегда и везде, не забудь!"

Но мне в воскресенье приятней всего
В кофейне на Рейне, где много всего,
За столик присесть, где с коварной подружкой
Гуляешь и ждешь меня меньше всего.

Умчалась бы я за тобой в города,
В пампасы и в прерии, в кое-куда...
Но сколько селедок, морковок, петрушек
Кудыкнут: - Куда ты???
- Нет, я никуда...
( Ю.Мориц)

СТАРОСТЬ
Простые, тихие, седые,
Он с палкой, с зонтиком она,-
Они на листья золотые
Глядят, гуляя дотемна.

Их речь уже немногословна,
Без слов понятен каждый взгляд,
Но души их светло и ровно
Об очень многом говорят.

В неясной мгле существованья
Был неприметен их удел,
И животворный свет страданья
Над ними медленно горел.

Изнемогая, как калеки,
Под гнетом слабостей своих,
В одно единое навеки
Слились живые души их.

И знанья малая частица
Открылась им на склоне лет,
Что счастье наше - лишь зарница,
Лишь отдаленный слабый свет.

Оно так редко нам мелькает,
Такого требует труда!
Оно так быстро потухает
И исчезает навсегда!

Как ни лелей его в ладонях
И как к груди ни прижимай,-
Дитя зари, на светлых конях
Оно умчится в дальний край!

Простые, тихие, седые,
Он с палкой, с зонтиком она,-
Они на листья золотые
Глядят, гуляя дотемна.

Теперь уж им, наверно, легче,
Теперь всё страшное ушло,
И только души их, как свечи,
Струят последнее тепло.
Заболоцкий.

Прекрасные стихи!

МИНУТНАЯ СЛАБОСТЬ

Пожалуйста, заботься обо мне!
Я вырвалась из замкнутого круга,
В тебе найдя любовника, и друга,
И принца на серебряном коне…
Я вырвалась из круга «я-сама».
Я самоутвердилась. Я устала.
Возьми меня на ручки с пьедестала
Гордыни, честолюбия, ума…
Я самоотвердела. Я тверда.
На мне не остается ран от терний.
А я хочу быть мягкой, и вечерней
(Я женщина. Я самка. Я – вода).
Я слабая. Я баба. Мне слабо:
Коня, и шпалы веером, и в избу,
И если в доме мышь – то будет визгу,
И я не претендую на любовь –
Я слабости минуточку хочу.
Я девочка. Я жалуюсь. Я плачу.
Лежу в постели, свернута в калачик –
И таять, как Снегурочка, учусь.
Я сдам свои права, с таким трудом
Добытые. Ты прав и ты по праву
На всех моих врагов найдешь управу
И всех моих друзей запустишь в дом.
Ты добрый. Ты высокий. Ты – плечо.
Ты два плеча, и твой спокойный запах
(Уткнуться и не думать ни о чем,
Уснуть в твоих больших мохнатых лапах…)
Ты сильный, но о каменной стене
Молчу – наелась. Хватит. Не желаю.
Любить не обязую. Умоляю:
Пожалуйста, заботься обо мне.
(с)