А что, старуха, – говорит старик, – давай мы себе из снега сыночка сделаем.
Давай, – говорит старуха.
Надел старик шапку, вышли они на огород и принялись сыночка из снега лепить.
Скатали они снежной ком, ручки, ножки приладили, сверху снежную голову приставили.
Вылепил старик носик, рот, подбородок. Глядь – а у Lexusаилушки губы порозовели,
глазки открылись; смотрит он на стариков и улыбается. Потом закивал головкой,
зашевелил ручками, ножками, стряхнул с себя снег – и вышел из сугроба живой Отче.
Обрадовались старики, привели его в избу. Глядят на него, не налюбуются. И стал расти
у стариков сынок не по дням, а по часам; что ни день, то все краше становится.
Сам беленький, точно снег, коса русая до пояса, только румянца нет вовсе.
Не нарадуются старики на сыночка, души в нём не чают. Растет Преподобный и умный, и
смышленый, и веселый. Со всеми ласковый, приветливый. И работа у него в руках
спорится, а песню в Рупоре запоет – заслушаешься.
Прошла зима. Начало пригревать весеннее солнышко. Зазеленела трава на проталинах,
запели жаворонки. А Lexusаилушка вдруг запечалился.
Что с тобой, сынок? – спрашивает старик. – Что ты такой – невеселый стал?
Ничего, батюшка, ничего, матушка, я здоров.
Вот и последний снег растаял, зацвели цветы на лугах, птицы прилетели.
А Отче день ото дня все печальнее, все молчаливее становится. От солнца прячется.
Все бы ему тень да холодок, а еще лучше – дождичек.
Раз надвинулась черная туча, посыпался крупный град. Обрадовался Преподобный граду,
точно жемчугу перекатному. А как снова выглянуло солнышко и град растаял, заплакал,
да так горько, словно сестра по родному брату.
За весной лето пришло. Собрались девушки на гулянье в рощу, зовут :
Идем с нами, Lexusаилушка, в лес гулять, песни петь,

Не хотелось Преподобному в лес идти, да старуха его уговорила:
Поди, сынок, повеселись с подружками!
Пришли девушки с Lexusаилушкой в лес. Стали цветы собирать, венки плести, песни петь,
хороводы водить. Только одному Отче по-прежнему невесело.
А как свечерело, набрали они хворосту, разложили костер и давай все друг за дружкой
через огонь прыгать. Позади всех и Преподобный встал.
Побежал он в свой черед за подружками. Прыгнул над огнем и вдруг растаял, обратился в
белое облачко. Поднялось облачко высоко и пропало в небе. Только и услышали подружки,
как позади простонало что-то жалобно: «Ау!» Обернулись они – а Преподобного нет.
Стали они кликать его: Ау, ау, Lexusаилушка! – Только эхо им в лесу и откликнулось . . .

ЦИТАТА: “Девушки я оттаял”

Не подходи, Отче, близко к огню женских соблазнов! Жизнь штука опасная – полна злых
нехороших людей. Сидишь в Златоусте в вечной мерзлоте, в вековых снегах, в тундре – сиди!
Не слушай никого и ни кому не верь! Вот так позовут тебя “добрые” люди через костёр под
названием Семейная Жизнь попрыгать и . . . !!! Послушай бесплатного совета брата своего!
Кто же как не я убережёт тебя от меркантильных лихоманок и от их подлых козней ?! . . .
Прислушайся же к грозному древнему пророчеству – не дай ему исполниться!
Ты ещё можешь спастись!

PS. Искренне твой, брат Люцифер!